Южная Англия. Туда и обратно. День пятый. Финал. Славный, надеюсь

   Поковырявшись на заданную тему в компьютере, ощущаю скуку. Не делать -- же еще раз то, что уже сделано и работает как часы?
 
 Выхожу из помеси Микровавилона с газенвагеном на свежий воздух в коридоре и утыкаюсь лбом в стекло.

 -- Сегодня и вчера! На свободе весь день солнце! --  Объявляю по случаю отсутствия шпрехшталмейстера я.

  Солнце  смотрит на меня неодобрительно: "Что ты делаешь там, когда я здесь и все вокруг столь замечательно? И вообще, к чему весь этот цирк..." Показываю ему язык. Солнце делает вид, что не заметило.

  Вытаскиваю из кармана телефон и снова пытаюсь отыскать варианты с поездкой по округе. Ну, хоть какой-то! Черта с два: все только из Лондона. Местных жителей, судя по всему, такие глупости не интересуют.  А нет, есть  несколько из Солсбери. Это хорошо, потому что Стоунхендж рядом с ним, и только оттуда есть экскурсионные поездки к камням. А вот как добраться до Солсбери? Черт с ним, решаю спросить в гостинице. Ну, хоть что-то эти охламоны должны же знать!

   Кладу телефон в карман и иду  обратно в аудиторию. Потыкав курсором в ни в чем неповинный квадратик на экране, вздыхаю и снова иду в коридор: позвонить жене.    

  Дозваниваюсь сразу. Это не к добру. Жена скорбным голосом докладывает, что дома все хорошо. И замолкает.

  -- А где плохо? -- терпеливо спрашиваю я, -- Или снова какая-нибудь интифада затеялась или опять в бомбоубежище приходится спускаться?

-- Не, -- Еще более скорбным голосом говорит Жена, -- Кот.

 У жены с котом постоянные трения.

 -- Что на это раз? -- вздыхаю я.

 -- Цветок. Он разбил горшок, сломал колонку на которой тот стоял и теперь аудиосистема не работает.

-- Где цветок?

 -- Я его в нашу комнату отнесла, -- вздыхает в ответ Жена,  -- но это подлец открыл дверь и нассал в него! И еще в горшок с деревом! И вообще, в твое отсутствие он стал неуправляем. Делает, что ему заблагорассудится.

 -- Все правильно,  -- успокаиваю жену, -- На время отсутствия альфа самца, он решил взять власть в свои руки. Ну, чтобы  порядок поддерживать. Да ты не пере...

 Отодвинул подальше от уха мгновенно наполнившийся словами жены телефон, смотрю в окно.        

  Прямо на меня летит шмель. Да, точно шмель. Когда он подлетел совсем близко я решил, что он размером с собаку. Ну, мопса, такого. Шмель с размаху плюхнулся в поддавшееся под его весом стекло.  "Сам козел." -- Сказал я неуверенно, и отошел, на всякий случай, на шаг.  Шмель, не обратив на меня внимания, почесал задницу задней лапой и улетел восвояси.

  Поток слов из телефона начал иссякать и я снова поднес его к уху.

 -- Чувствую, мне предстоит нешуточный бой с котом за старшинство в прайде по приезду, -- говорю я.  

 -- Ты уж приезжай поскорей, -- вздыхает жена.

  Таксист, и снова не пакистанец. Лицо круглое, сам крепкий такой парень. По виду, то ли футболист, то ли футбольный болельщик из тиффози. Я заглянул украдкой в машину, но шарфа с маркой клуба не обнаружил.

 -- Ты такси заказывал? -- спросил он, --  и открыл дверку.

 Я кочервряжиться не стал. Тот, кто заказал это такси  уедет на моем, с пакистанцами.

 -- Ты немец? -- Взял таксист быка за рога.

  Я посмотрел в зеркало -- неужели тесное общение с немцами так повлияло на мой вид?
В зеркале была моя самая обыкновенная физиономия. Я пожал плечам:

 -- Еврей. -- И посмотрев на изумленное лицо водилы, добавил, -- Из Израиля. -- Изумление не проходило, -- Из самого настоящего. -- заверил я его и принялся вытаскивать  "Маген Давид" висевший у меня на цепочке.   Родной щит, однако являться на всеобщее обозрение на хотел, зацепившись за пуговицу на рубашке.

 -- Это хорошо, -- справился водила с изумлением, -- у вас сейчас, наверно, хорошо. Да?

 -- Теплей, это точно.

 -- Так у вас что, не весна?

 -- Весна. Вчера было плюс тридцать.

 На этом наш разговор сошел на нет. Да я и не в обиде. Я размышлял, что будет, если давешний шмель попадется у нас на пути, пробьет он лобовое стекло или нет?

  В гостинице я сразу пошел в ресторан. Мысли о необходимости думать, как укоротить кота и не устроит ли ему побег на рывок  жена, еще  до моего приезда,  было лень. А кушать хотелось, пусть и не много.

   В ресторане я изучил меню, старательно обходя рыбные блюда -- разочарование года.  Вспомнил французов и, махнув рукой,  заказал гамбургер. И бокал вина. Красного. Официантка одобрила мой заказ кивком головы: ну, наконец-то, заказал настоящую еду. Я хотел было перезаказать, взяв салат "Цезарь", но она удрала быстрей, чем  я успел ее остановить. Правда, прочтя  состав, решил, что поступил правильно.

  Вино мне подали дважды, прежде чем я получил свою котлету в булочке. Что они там, в магазин, что ли, бегали? Подумал я, получив увесистый гамбургер, сервированный  на полированной деревяшке-срезе какого-то дерева. И тут же попытался от него откусить.  Не от дерева, конечно, хотя результат бы не менее ошеломляющим.  Я не смог для это открыть рот достаточно широко. Попытался еще раз, но лишь засек выпученным левым глазом(правый, кажется и вовсе вылез из орбиты и висел на ниточке ) обрадованных зрелищем обитателей соседнего столика. Отодвинул так и не побывавший во рту гамбургер от лица подальше, и вытерев скупую мужскую слезу,  попытался вспомнить из всего того, что когда-либо читал о правилах поведения за столом, но не обнаружил ни одного, касающегося гамбургеров или чего-то похожего. Видимо, в средние века не были знакомы с концепцией джанк-фуда, мрачно решил я и решительно взявшись за нож с вилкой, принялся разделывать несчастную котлету, прямо через булочку. По сторонам я уж не глядел -- да пошли они!      

  -- Счет? -- спросила официантка положив на стол влажную салфетку, и собирая со стола  остатки сокрушенного мною воинства тьмы.

 --Нет, -- Сказал я, удивив ее. Себя, впрочем, тоже. -- Десерт.

Официантка с интересом посмотрела на меня:

 -- А что именно?

 --Сыр. -- Я был краток. И мрачен. -- Вот этот. Твердый.

 Девица согласно мотнул головой и умчалась снова. Вернулась она через пару минут с очередным бокалом вина из бара и деревяшкой, двоюродной сестрой первой, на которой в художественном беспорядке лежали кусочки  сыра, каждый размером с пол шекеля. Между сыром на доске виднелись шлепки варенья неопознанного  мною  происхождения. Я потыкал в сыр вилкой. Так и есть, мрачно подумал я, чтобы его наколоть вилкой, потребуется высверлить в нем отверстия подходящих размеров. И, отложив вилку, принялся есть сыр руками, обмакивая его в варенье и запивая вином. По сторонам я предусмотрительно не  глядел. Пусть радуются.