Одна из них в двенадцать лет зарабатывала на жизнь проституцией, вторая была шестым ребенком в нищей семье. Обе стали певицами. Одна из них страдала от маникально - депрессивного психоза, вторая - от алкоголизма и наркомании. Обеих нещадно били мужья, а потом, после разводов, и их сожители. Одна из них, проникшись идеями голубя мира и любви Мартина Лютера Кинга, кричала со сцены: "Вы готовы их убивать? Вы готовы их убивать? Идите и убивайте!" Их, это - белых. Вторая до Кинга не дожила, умерев от наркоты 44 лет от роду в 59-м. Одна из них уехала из Штатов в знак протеста, а потом, растранжирив все, перебралась из добровольной ссылки в мухосранске, во Францию, где и умерла через много лет.
Это рассказ о жизни двух моих одних из самых любимых певиц, которых я слушаю и переслушиваю, и давно уже знаю весь их репертуар наизусть. Билли Холидей и Нина Симон.
А вот Мадонну я слушаю, лишь в общественном транспорте. Да и то, если деваться некуда. Ах да, я уже сто лет не ездил в общественном транспорте!
среда, 8 февраля 2017 г.
среда, 4 января 2017 г.
Ощипанный куренок
Мы живем в дивной стране. Нет, я серьезно... При всех наших широкоизвестных и неоспоримых чудес есть одно, о котором то ли говорить не принято, то ли никто его чудом не считает. Так, мелкое неудобство. Но вот какая незадачка-то. В какой наболевший вопрос не ткни, обязательно внутри расковырянного обнаружится и эта проблема. В самом, на мой непросвещенный взгляд, центре гнойника. Как его не выдавливай.
И не надо кивать на идиотов левых, и на придурков правых: и те и другие с одинаковым неистовством бьются в эту проблему лбами, расшибая их в кровь и... не замечая ее. Кажется. Такая вот стеклянная проблема, бронированного стекла.
Проблема двойного права. У нас все подчиняется двум, совершенно не связанным между собой правовым нормам. Юридическая и религиозная. С самого основания государства. За что ни возьмись. Государство основано по одним законам, половина его граждан живут по совершенно другим. И каждая тварь, будь-то член кнессета или прыщавый блогер в феспухе, с одинаковой ловкостью манипулируют и той и другой нормой, как им выгодней. .
И пока в этом болоте не наведут порядок, нам ничего хорошего не видать. Поселенцы будут кидаться под танки с плакатами: "эта земля наша", судьи выносить постановления об их выселении. И те и другие совершенно и безусловно правы. На основе тех законов, по которым они живут.
И это касается практически всех спорных вопросов, начиная с международных жоп, кончая внутренними пиздецами.
При чем тут куренок?
Так он тоже жертва этой, освященной всем обществом шизофрении. Жертва, подчеркиваю. Я не знаю, что в его щенячей голове бродило когда он стрелял: хотел быть героем; ведом ли был праведным гневом; испугался ли до усрачки того, что террорист пошевелился, а ему вдолбили перед этим в голову, что у них новая тактика: сдаваться в плен и подрываться... Мне лично все равно. В его возрасте я был абсолютным идиотом и смог бы действовать по любой из этих причин, доведись мне. Так что пацан - жертва, хотя, судя по телевизору чувствует себя героем. Но он не герой, пусть этого не понимает. Ну, а мы все, все до одного виноваты в его поступке. Так что - не того судили, однако.
Не хотел высказываться, но сейчас был в качалке, видел по телевизору его улыбающуюся физиономию и не смог сдержаться.
Кстати, если с моим мнением кто-то не согласен, то это его дело, а не мое.
Нектототам сферический, гневом наружу.
И не надо кивать на идиотов левых, и на придурков правых: и те и другие с одинаковым неистовством бьются в эту проблему лбами, расшибая их в кровь и... не замечая ее. Кажется. Такая вот стеклянная проблема, бронированного стекла.
Проблема двойного права. У нас все подчиняется двум, совершенно не связанным между собой правовым нормам. Юридическая и религиозная. С самого основания государства. За что ни возьмись. Государство основано по одним законам, половина его граждан живут по совершенно другим. И каждая тварь, будь-то член кнессета или прыщавый блогер в феспухе, с одинаковой ловкостью манипулируют и той и другой нормой, как им выгодней. .
И пока в этом болоте не наведут порядок, нам ничего хорошего не видать. Поселенцы будут кидаться под танки с плакатами: "эта земля наша", судьи выносить постановления об их выселении. И те и другие совершенно и безусловно правы. На основе тех законов, по которым они живут.
И это касается практически всех спорных вопросов, начиная с международных жоп, кончая внутренними пиздецами.
При чем тут куренок?
Так он тоже жертва этой, освященной всем обществом шизофрении. Жертва, подчеркиваю. Я не знаю, что в его щенячей голове бродило когда он стрелял: хотел быть героем; ведом ли был праведным гневом; испугался ли до усрачки того, что террорист пошевелился, а ему вдолбили перед этим в голову, что у них новая тактика: сдаваться в плен и подрываться... Мне лично все равно. В его возрасте я был абсолютным идиотом и смог бы действовать по любой из этих причин, доведись мне. Так что пацан - жертва, хотя, судя по телевизору чувствует себя героем. Но он не герой, пусть этого не понимает. Ну, а мы все, все до одного виноваты в его поступке. Так что - не того судили, однако.
Не хотел высказываться, но сейчас был в качалке, видел по телевизору его улыбающуюся физиономию и не смог сдержаться.
Кстати, если с моим мнением кто-то не согласен, то это его дело, а не мое.
Нектототам сферический, гневом наружу.
пятница, 23 декабря 2016 г.
Подводя и
Не знаю, кой черт меня понесло на эти галеры, но...
Вот список сериалов этого года, которые я посмотрел и имею чего-то сказать. Фильмов в этом списке нет, хотя я и регулярно навещаю кинотеатры, и не только с целью пива попить.
Просто из фильмов мне отчего-то запомнился только "Прибытие", а о нем уже много говорилось и мне добавить просто нечего.
Итак, список.
Он в алфавитном порядке и я не собираюсь ничего ранжировать.
Просто список.
Berlin Station - совершено классный нормальный шпионский фильм. Не джеймсбондиана, не двадцатичетырехчеасощиана, не... короче, никаких суперменов. А так же -никаких проблесков совести, никаких суперменов, никаких... Ну, вы поняли, да? Блеск. Подобный ему сериал из того, что я могу вспомнить - "Рубикон". Увы, столь качественный продукт нынче не в цене.
Better Things - Адлон. На этом можно было бы и закончить, но уверен, что не все знают, кто такая Адлон. В "Калифорникейшен" она была женой лысого чувака. В "Счастливчик Луи" - женой Луис Си Кея, который, кстати и выступил продюсером Better Things. Феминистский сериал, который я смотрю с огромным удовольствием.
Billions - Очень крепкая драма уровня "Босса", пожалуй, хотя и не столь наводящая ощущение полной безнадеги. И если в "Боссе" главный девиз: "Власть развращает. Абсолютная власть развращает абсолютно", то тут: "все говно". Не всё, а именно все: каждый, кто причастен к власти. Ну и рыжий черт Демиан, играет от души. Как впрочем и все остальные.
Doctor Doctor - Антиподы порадовали медицинским клоном своего же "Рейка", правда, в версии дайет. Но мы и за это им благодарны, не правда ли? Не очередной "Доктор Хаус" и на том спасибо. Сериал неровный, увы, но в пиковые моменты жжет таким напалмом, что просто любо дорого.
Hap and Leonard - просто пир духа, какой-то. Актерский состав, игра, сценарий... короче, практически идеально. И кстати, обожателям "Западного мира": в Хопе, Джимми Симпсон, сыграл на голову лучше, чем в. Впрочем, и не удивительно: в Мире у него была роль картонного персонажа.
Lucifer - проходной, но симпатичный таймкиллер. Если бы не идиотка следователь, то он может поднялся бы и выше в моих глазах. Но видеть эти губки сжатые в утиную гузку и думать: за какие такие, интересно знать, заслуги ее определили на роль... портит все настроение.
Shooter - До шестой серии все развивалось вполне в духе книги(в духе, но не следуя его букве, что не так уж и плохо), но в шестой все покатилось под откос... Не знаю даже буду ли продолжать.
Shut Eye - посмотрел всего две серии, но уже интересно. Тема профессионального обмана людей и история тех, кто стоит за этим, не так уж и заезжена, на самом деле. Обязательно досмотрю.
Stranger Things - Детки играли от души и я рад, что сериал продлили. Надеюсь они не снизят планку.
The Expanse - разочарование года. Отличный книжный материал, похоже, не дал развернутся создателям и они побрели вслед за книжкой, а язык кино - другой, так что, мы мы имеем очередное подтверждение старой истины: "хорошее кино можно снять только по плохой книжке"
The Young Pope - притча о взрослении. Даже добавить нечего. Антураж, конечно, более, чем странный, но сделано здорово. Стоит смотреть.
Wanted - Очередные "Тельма и Луиза", но от Антиподов, так что сигануть в Гранд Каньон на винтажном авто не вышло, так что они прост так носились по всей Австралии. Посмотрел, потому что любю австралийцев и потому, что в тот момент смотреть было нечего.
Wasted - Треш, а я как известно мне - большой его поклонник. Ну и Шон Бин в роли Старка, являющийся одному из укурков и дающий ему советы - просто атас!
Westworld - еще одно разочарование года. Создатели умудрились создать красивое ничто. Впрочем, создавать мир Дикого Запада в Голливуде тренировались последние лет сто с большим упорством, так что тут осечки быть не могло. Но вот сюжет, перегруженный миллионами деталей, кототрый человек чисто технически не в состоянии запомнить и связать между собой, картонные персонажи с мимикой и поведением героев комиксов, короче говоря - гигантское, очень красивое ничто.
Childhood's End - Посмотрел кино, прочел книгу, подумал и решил, что да: когда Кларк это писал все это звучало круто, но сейчас?
Crisis in Six Scenes - Смотреть без перерыв между частями и будет вам счастье.
Horace and Pete - Здесь - все прекрасно. До последней детали. Луис Си Кей - гений, сцуко. Безысходность и беспросветность - вот девиз этого сериала. Вы думаете, что все закончится плохо? Нет, все закончится намного хуже. Это подчеркнуто тем, что закадровый смех, принятый в таком формате сериалов отсутствует. Ну, то есть ты уже готов поддержать дружное "ха-ха-ха" после очередной шутки, а на тебя вместо этого сваливается гнетущая тишина и шарканье метлы или тапочек главного героя по полу.
The Night Manager - Крепкий боевик в стиле Ле Карре. Постойте, так он и снят по роману Ле Карре! Хорошо снят. И да, я кажется знаю, кто у нас будет следующий Бонд, Джеймс Бонд.
Я смотрел еще много чего, но все это было не 2016 года разлива, а значит и не кошерно для этой заметки.
Вот список сериалов этого года, которые я посмотрел и имею чего-то сказать. Фильмов в этом списке нет, хотя я и регулярно навещаю кинотеатры, и не только с целью пива попить.
Просто из фильмов мне отчего-то запомнился только "Прибытие", а о нем уже много говорилось и мне добавить просто нечего.
Итак, список.
Он в алфавитном порядке и я не собираюсь ничего ранжировать.
Просто список.
Berlin Station - совершено классный нормальный шпионский фильм. Не джеймсбондиана, не двадцатичетырехчеасощиана, не... короче, никаких суперменов. А так же -никаких проблесков совести, никаких суперменов, никаких... Ну, вы поняли, да? Блеск. Подобный ему сериал из того, что я могу вспомнить - "Рубикон". Увы, столь качественный продукт нынче не в цене.
Better Things - Адлон. На этом можно было бы и закончить, но уверен, что не все знают, кто такая Адлон. В "Калифорникейшен" она была женой лысого чувака. В "Счастливчик Луи" - женой Луис Си Кея, который, кстати и выступил продюсером Better Things. Феминистский сериал, который я смотрю с огромным удовольствием.
Billions - Очень крепкая драма уровня "Босса", пожалуй, хотя и не столь наводящая ощущение полной безнадеги. И если в "Боссе" главный девиз: "Власть развращает. Абсолютная власть развращает абсолютно", то тут: "все говно". Не всё, а именно все: каждый, кто причастен к власти. Ну и рыжий черт Демиан, играет от души. Как впрочем и все остальные.
Doctor Doctor - Антиподы порадовали медицинским клоном своего же "Рейка", правда, в версии дайет. Но мы и за это им благодарны, не правда ли? Не очередной "Доктор Хаус" и на том спасибо. Сериал неровный, увы, но в пиковые моменты жжет таким напалмом, что просто любо дорого.
Hap and Leonard - просто пир духа, какой-то. Актерский состав, игра, сценарий... короче, практически идеально. И кстати, обожателям "Западного мира": в Хопе, Джимми Симпсон, сыграл на голову лучше, чем в. Впрочем, и не удивительно: в Мире у него была роль картонного персонажа.
Lucifer - проходной, но симпатичный таймкиллер. Если бы не идиотка следователь, то он может поднялся бы и выше в моих глазах. Но видеть эти губки сжатые в утиную гузку и думать: за какие такие, интересно знать, заслуги ее определили на роль... портит все настроение.
Shooter - До шестой серии все развивалось вполне в духе книги(в духе, но не следуя его букве, что не так уж и плохо), но в шестой все покатилось под откос... Не знаю даже буду ли продолжать.
Shut Eye - посмотрел всего две серии, но уже интересно. Тема профессионального обмана людей и история тех, кто стоит за этим, не так уж и заезжена, на самом деле. Обязательно досмотрю.
Stranger Things - Детки играли от души и я рад, что сериал продлили. Надеюсь они не снизят планку.
The Expanse - разочарование года. Отличный книжный материал, похоже, не дал развернутся создателям и они побрели вслед за книжкой, а язык кино - другой, так что, мы мы имеем очередное подтверждение старой истины: "хорошее кино можно снять только по плохой книжке"
The Young Pope - притча о взрослении. Даже добавить нечего. Антураж, конечно, более, чем странный, но сделано здорово. Стоит смотреть.
Wanted - Очередные "Тельма и Луиза", но от Антиподов, так что сигануть в Гранд Каньон на винтажном авто не вышло, так что они прост так носились по всей Австралии. Посмотрел, потому что любю австралийцев и потому, что в тот момент смотреть было нечего.
Wasted - Треш, а я как известно мне - большой его поклонник. Ну и Шон Бин в роли Старка, являющийся одному из укурков и дающий ему советы - просто атас!
Westworld - еще одно разочарование года. Создатели умудрились создать красивое ничто. Впрочем, создавать мир Дикого Запада в Голливуде тренировались последние лет сто с большим упорством, так что тут осечки быть не могло. Но вот сюжет, перегруженный миллионами деталей, кототрый человек чисто технически не в состоянии запомнить и связать между собой, картонные персонажи с мимикой и поведением героев комиксов, короче говоря - гигантское, очень красивое ничто.
Childhood's End - Посмотрел кино, прочел книгу, подумал и решил, что да: когда Кларк это писал все это звучало круто, но сейчас?
Crisis in Six Scenes - Смотреть без перерыв между частями и будет вам счастье.
Horace and Pete - Здесь - все прекрасно. До последней детали. Луис Си Кей - гений, сцуко. Безысходность и беспросветность - вот девиз этого сериала. Вы думаете, что все закончится плохо? Нет, все закончится намного хуже. Это подчеркнуто тем, что закадровый смех, принятый в таком формате сериалов отсутствует. Ну, то есть ты уже готов поддержать дружное "ха-ха-ха" после очередной шутки, а на тебя вместо этого сваливается гнетущая тишина и шарканье метлы или тапочек главного героя по полу.
The Night Manager - Крепкий боевик в стиле Ле Карре. Постойте, так он и снят по роману Ле Карре! Хорошо снят. И да, я кажется знаю, кто у нас будет следующий Бонд, Джеймс Бонд.
Я смотрел еще много чего, но все это было не 2016 года разлива, а значит и не кошерно для этой заметки.
четверг, 10 ноября 2016 г.
На смерть старушки
Последнее, надеюсь, связанное с политикой. По результатам выборов в Америке.
- Демократия, как оказалось, таки жива. Пусть и хромая на обе ноги, с клюкой в руках и на последнем издыхании, но жива. Как бы я ее не хоронил, еще буквально вчера.
- Выборы сказали "нет" политике Обамы и стоящим за ним. Это прекрасный результат. Он вселяет надежду.
- Голосование было протестным, однозначно.
- Трамп не должен никому. Фактически, он был независимым кандидатом. Уникальная ситуация на выборах в США. Именно по этому, все сейчас осторожничают и заявляют о его непредсказуемости.
- Сказать, что левые в растерянности - не сказать ничего. Они не в силах понять, как же так народ отказался от бесплатной жрачки и развлечений, которыми их манили, и выбрал работу? Это неправильный народ!
- Все дружно ополчились на систему прогнозов и опросов общественного мнения. Красавчики! Мнения от "не тех опрашивали", до "опрашиваемые врали". Вариант, что опросы общественного мнения - средство манипуляции людьми ими даже не рассматриваются, хотя это и так всем известно(и именно поэтому я посылаю всех когда по телефону интересуются моим мнением). Нормальная такая проституция(не путать с блядством. Блядство, это как раз пресса). Надеюсь, все эти опросы, суть которых не более, чем гадание на кофейной гуще канут в Лету.
- Пресса огреблась по самое немогу. "Четвертая власть", возомнившая себя первой, жидко обделалась по всем параметрам. Любопытно будет посмотреть на выводы.
- Рынки, о катастрофических падениях которых в связи с избранием Трампа голосили СМИ, на самом деле резко пошли вверх. Ему верят финансисты и промышленники - он понимает в реальной экономике лучше очень многих и планы его(включая Великую Мексиканскую Стену. Интересно будет посмотреть, какой путь ее реализации он отыщет. В том, что отыщет, я как раз не сомневаюсь. ) конкретны и реальны.
- Политика Трампа: поживем - увидим. Но Нетаньягу он уже пригласил на встречу при первой же возможности. Арабы осторожничают, а А-Сисси не скрывает радости.
воскресенье, 28 августа 2016 г.
10:59
Берег моря. Кафе. 10:58. Вывожу чуть дрожащими руками первые слова: “Берег моря. Кафе”. Замираю в ожидании. Легкий удар током. Это предупреждение. Изжеванная бумажка покрыта лиловыми разводами будто кто-то вытирал ею потный лоб. Я этого точно не делал, мой вклад — лишь кривые буквы, лениво складывающиеся в с трудом читаемые слова: «Берег моря». Это все. Огрызок карандаша. «Твердый» - остатки надписи едва можно разобрать. Серебристая краска слезла полностью. Лет сто или больше не писал от руки. Буквы кривые, будто я пьян - не помню когда был пьян в последний раз. Даже когда просто — был. Веселые, должно быть, были деньки. Не помню. Странное ощущение… Еще один удар током. На этот раз интервал между ударами длиннее чем обычно. Странно. Обычно он не медлит со стимулом. И не поспоришь. Белые стулья - грубая имитация плетеной мебели. Стол из, уже не под что не прикидывающейся, честной пластмассы. Черного цвета. Посреди стола круглая дыра. В нее обычно вставляют зонт, делающий вид, что он рьяно защищает вас от вечно летнего солнца. А то, что ему это удается плохо, так то дело случая — солнце нынче не очень удачно расположилось над горизонтом… Сейчас дыру прикрывает стальная пепельница с круглым дном и ложбинками для четырех сигарет.
Здесь, в кафе на веранде, установлены огромные стационарные зонты. Которые тоже ни черта не помогают от проныры солнца, маящегося дурью на своем небосклоне. Надо записать, пожалуй, а то опять огребусь за безделье. Ощущая вполне явственное потрескивание набирающего силы разряда, принимаюсь писать:
“Белые стулья. Грубая имитация плетеной мебели. Плевок белого солнца приклеился к небу и не желает двигаться уже битый час. Большой зеленый зонт с бегущей по ободу надписью “Карлсберг” от него не спасает вовсе. Столик стоит так, что тень от зонта падает строго на невысокую балюстраду окружающую веранду. В тени, на выкрошившейся, да и к тому же, давно не крашенной балюстраде, сидит кот. Взгляд его…”.
Откладываю карандаш и смотрю на море. Красные флаги и сердито-профессиональные вопли спасателей: “Девушка!В желтом купальнике! Немедленно вернитесь! Чей ребенок без присмотра? Девушка! Немед… Я сказал - немедленно вернись в безопасную зону! Или я сейчас подплыву на каяке и дам по башке веслом и верну в… Я кому сказал!”
Отсюда, с моего места, девушку не видать. По моему, там в узкой полосе огороженной флажками, плещется стопитьсот человек и спасатель блажит просто так, для собственного развлечения. Скучно ведь сидеть целыми днями и смотреть, как огромная, аморфная биомасса колышется на волнах, то исчезая то появляясь на поверхности, стараясь не прозевать момент, когда одна из ушедшая под воду точек не показывается вновь. Хотя кто их знает, этих спасателей. Интересно, какие у них развлечения? Нет, лучше не знать.
Карандаш твердый. И очень старый. Почти как я сам. Хотя нет - насколько я стар и да, стар ли - я не знаю. Точней, мне не положено по условиям контракта знать. Я — наблюдатель. Это все, что мне дозволено. Чтобы не повлияло на результат — так было сказано. Не могу вспомнить кем. Для разнообразия пытаюсь, но тут же сдаюсь. Машу рукой официантке. “Девушка, можно вас на минутку?” Она равнодушно обходит мой столик стороной. Смахнув на ходу невидимую мне крошку. “Вот же зараза, — бурчу я, — но попытаться стоило.” Облизываюсь, глядя на высокий бокал с пивом, что она ставит перед молодым человеком за столиком в глубине зала. Он мается в ожидании кого-то. “Девушку ждет, — решаю я, — не мальчика же”. Молодой человек и правда не очень похож на тех, кто ищет однополой любви. Хотя, кто их нынче разберет?
У меня листок бумаги и карандаш. “Больше тебе ничего не понадобится”, — было сказано при подписании контракта. С кем я его, все таки подписал? Опять нарастающее гудение — стимул… Стимул! Хватаю карандаш. Кот соскочил с балюстрады и, фыркнув в мою сторону, отправился через весь зал.
Он, мне кажется, тоже наблюдатель. Иначе, как, скажите на милость, он может знать о моем тут присутствии? Удар током. “Черт!” - взываю я, но никто даже глазом не моргнул. Хватаю листок и начинаю вновь строчить кривыми буквами на мятом листке:
“Кот идет по проходу. Мимо четы старичков, сидящих у самой барной стойке. За стойкой, с газетой на непонятном языке, увлеченно скучает бармен. По моему, он больше исподтишка смотрит на официантку прикрываясь газетой. Слева от него огромная кофейная машина. Машина периодически шипит и фырчит, но на нее никто не обращает внимание. Разве что официантка наведывается к ней за очередной порцией капучино или латте. Справа, хорошо видное с моего места, окошко на кухню. За окошком мелькает странный тип, видимо - повар. У него длинные свисающие усы и огромный колпак на голой, как коленка, голове.”
Ощупываю коленку рукой. На мне шорты. А может и купальные трусы, но это не важно. По моему, степень волосатости коленки ровно та же, что и всей остальной ноги. Ясно. Вычеркиваю “голой как коленка”. Осталось придумать, что написать взамен. Ведь повар и правда - лыс. Лыс абсолютно. Лыс как… нет, это уже слишком. бильярдный шар не менее избитое клише. Да и не играю я на бильярде. Как ладошка? Как попка младенца? Как… Лысый — как??? Повар смотрит в мою сторону и я вижу его длинный, свисающий дуремарский нос. Он снимает колпак и я вижу, что он не абсолютно лыс, а у него просто огромная залысина, окруженная мелкой опушкой… Твою ж ты мать! Опушкой? Опушка! Какая свежая метафора - только что из нафталина!
Откладываю карандаш. Надо успокоится. Игнорирую очередной удар током. Отвяжись. Мне нужна передышка. Мне нужно подумать.
— У тебя в контракте сказано, что ты наблюдатель. — Говорит, непонятно когда подошедший кот, — ты — просто фотоаппарат. Твое дело смотреть и фиксировать. Все. Никакой отсебятины.
“Все таки, он тоже наблюдатель. Забавно.” — Проносится в голове.
— Я… — бормочу я, — я и так только фиксирую… Мне бы пива. — Неожиданно слетает с губ.
— Перебьешься, — Ворчит кот, вспрыгивая на старое место.
Официантка швыряет на стол картонку с эмблемой “Туборг” и ставит на нее бокал с пивом “Карлсберг”. Так написано на бокал.
Я осторожно пригубляю. Лучше б я этого не делал. Утираю листочком бумаги пот со лба. Единственное материальное, что я могу ощутить в этом мире. А нет - еще карандаш!
— Не отвлекайся, — фыркает кот, — время отпущенное на твою передышку вышло.
— Да я и не спорю, — протестую я, и огребаюсь полноценным разрядом. — А-а-а! Вот зачем это надо было?
Хватаю листок и вытерев его об шорты принимаюсь писать:
“ По проходу меж столиками носится ребенок. Мальчишка. Лет пяти-шести. В руках у него игрушечный самолет с пропеллером. Пропеллер крутится. Не очень споро, но заметно. Мальчишка для надежности подталкивает его пальцем с криво обстриженным ногтем. “Ж-ж-ж-ж!” — Гудит мальчишка шмелем-переростком. В зал входит пожилая пара и усаживается у входа. Следом за ними — молодая девушка с рюкзачком. Зеленым. В кармашке рюкзака — бутылка с водой. Под клапаном, кажется, куртка. Зачем она ей в такую жару? Девушка обводит зал взглядом и замирает. В дальнем углу, слева от стойки, сидит пара. Родители мальчишки. Муж сидит лицом ко входу. Наткнувшись на взгляд вошедшей, он неожиданно замирает и съеживается, заметно побледнев. Девушка и вовсе окаменевает. Ей на встречу поднимается молодой человек в кожаном пиджаке. “Ну и славно, — обрадовался я, — и все таки он ждет девушку!” Но она вовсе не смотрит на него. Молодой человек приглашающе машет, но девушка продолжает смотреть на отца мальчика. Пауза длится, кажется, бесконечность. Даже пылинки, хороводившиеся в солнечном свете застыли, боясь даже пошевельнуться. Даже мальчишка и тот с удивлением уставился на странную посетительницу.
— И… — жалко бормочет отец мальчика, — Ида?
Губы девушки слегка дрогнули и сжались. Глаза, это видно даже отсюда — потемнели.
Мать мальчишки, споткнувшись о заготовленную на зиму тираду, с удивлением посмотрела на мужа.
— Ты что — не слушаешь? — Изумленно тянет она. Но натолкнувшись на совершенно немыслимое невнимание с его стороны, оборачивается и ”
Швыряю на стол карандаш. И впиваюсь взглядом в бокал Карлсберга.
“Бах!— говорю неожиданно онемевшими губами, — бах…”
Кот соскакивает с балюстрады и нервно подергивая хвостом уходит в густую белую пыль заполнившую все пространство вокруг нас.
Бах!
Берег моря. Кафе. «Девушка! Немедленно выйти! Девушка!» Легкий укол в спину. Уже не столь сильный, как раньше. Далекие сирены амбулансов, несущихся к эпицентру событий. Слабый запах гари в солнечных лучах. На спасательной вышке часы переключаются с температуры воды на время. 10:58. Нижняя черточка в цифре восемь не загорелась. Легкий привкус горечи на замерших пыльных губах.
Здесь, в кафе на веранде, установлены огромные стационарные зонты. Которые тоже ни черта не помогают от проныры солнца, маящегося дурью на своем небосклоне. Надо записать, пожалуй, а то опять огребусь за безделье. Ощущая вполне явственное потрескивание набирающего силы разряда, принимаюсь писать:
“Белые стулья. Грубая имитация плетеной мебели. Плевок белого солнца приклеился к небу и не желает двигаться уже битый час. Большой зеленый зонт с бегущей по ободу надписью “Карлсберг” от него не спасает вовсе. Столик стоит так, что тень от зонта падает строго на невысокую балюстраду окружающую веранду. В тени, на выкрошившейся, да и к тому же, давно не крашенной балюстраде, сидит кот. Взгляд его…”.
Откладываю карандаш и смотрю на море. Красные флаги и сердито-профессиональные вопли спасателей: “Девушка!В желтом купальнике! Немедленно вернитесь! Чей ребенок без присмотра? Девушка! Немед… Я сказал - немедленно вернись в безопасную зону! Или я сейчас подплыву на каяке и дам по башке веслом и верну в… Я кому сказал!”
Отсюда, с моего места, девушку не видать. По моему, там в узкой полосе огороженной флажками, плещется стопитьсот человек и спасатель блажит просто так, для собственного развлечения. Скучно ведь сидеть целыми днями и смотреть, как огромная, аморфная биомасса колышется на волнах, то исчезая то появляясь на поверхности, стараясь не прозевать момент, когда одна из ушедшая под воду точек не показывается вновь. Хотя кто их знает, этих спасателей. Интересно, какие у них развлечения? Нет, лучше не знать.
Карандаш твердый. И очень старый. Почти как я сам. Хотя нет - насколько я стар и да, стар ли - я не знаю. Точней, мне не положено по условиям контракта знать. Я — наблюдатель. Это все, что мне дозволено. Чтобы не повлияло на результат — так было сказано. Не могу вспомнить кем. Для разнообразия пытаюсь, но тут же сдаюсь. Машу рукой официантке. “Девушка, можно вас на минутку?” Она равнодушно обходит мой столик стороной. Смахнув на ходу невидимую мне крошку. “Вот же зараза, — бурчу я, — но попытаться стоило.” Облизываюсь, глядя на высокий бокал с пивом, что она ставит перед молодым человеком за столиком в глубине зала. Он мается в ожидании кого-то. “Девушку ждет, — решаю я, — не мальчика же”. Молодой человек и правда не очень похож на тех, кто ищет однополой любви. Хотя, кто их нынче разберет?
У меня листок бумаги и карандаш. “Больше тебе ничего не понадобится”, — было сказано при подписании контракта. С кем я его, все таки подписал? Опять нарастающее гудение — стимул… Стимул! Хватаю карандаш. Кот соскочил с балюстрады и, фыркнув в мою сторону, отправился через весь зал.
Он, мне кажется, тоже наблюдатель. Иначе, как, скажите на милость, он может знать о моем тут присутствии? Удар током. “Черт!” - взываю я, но никто даже глазом не моргнул. Хватаю листок и начинаю вновь строчить кривыми буквами на мятом листке:
“Кот идет по проходу. Мимо четы старичков, сидящих у самой барной стойке. За стойкой, с газетой на непонятном языке, увлеченно скучает бармен. По моему, он больше исподтишка смотрит на официантку прикрываясь газетой. Слева от него огромная кофейная машина. Машина периодически шипит и фырчит, но на нее никто не обращает внимание. Разве что официантка наведывается к ней за очередной порцией капучино или латте. Справа, хорошо видное с моего места, окошко на кухню. За окошком мелькает странный тип, видимо - повар. У него длинные свисающие усы и огромный колпак на голой, как коленка, голове.”
Ощупываю коленку рукой. На мне шорты. А может и купальные трусы, но это не важно. По моему, степень волосатости коленки ровно та же, что и всей остальной ноги. Ясно. Вычеркиваю “голой как коленка”. Осталось придумать, что написать взамен. Ведь повар и правда - лыс. Лыс абсолютно. Лыс как… нет, это уже слишком. бильярдный шар не менее избитое клише. Да и не играю я на бильярде. Как ладошка? Как попка младенца? Как… Лысый — как??? Повар смотрит в мою сторону и я вижу его длинный, свисающий дуремарский нос. Он снимает колпак и я вижу, что он не абсолютно лыс, а у него просто огромная залысина, окруженная мелкой опушкой… Твою ж ты мать! Опушкой? Опушка! Какая свежая метафора - только что из нафталина!
Откладываю карандаш. Надо успокоится. Игнорирую очередной удар током. Отвяжись. Мне нужна передышка. Мне нужно подумать.
— У тебя в контракте сказано, что ты наблюдатель. — Говорит, непонятно когда подошедший кот, — ты — просто фотоаппарат. Твое дело смотреть и фиксировать. Все. Никакой отсебятины.
“Все таки, он тоже наблюдатель. Забавно.” — Проносится в голове.
— Я… — бормочу я, — я и так только фиксирую… Мне бы пива. — Неожиданно слетает с губ.
— Перебьешься, — Ворчит кот, вспрыгивая на старое место.
Официантка швыряет на стол картонку с эмблемой “Туборг” и ставит на нее бокал с пивом “Карлсберг”. Так написано на бокал.
Я осторожно пригубляю. Лучше б я этого не делал. Утираю листочком бумаги пот со лба. Единственное материальное, что я могу ощутить в этом мире. А нет - еще карандаш!
— Не отвлекайся, — фыркает кот, — время отпущенное на твою передышку вышло.
— Да я и не спорю, — протестую я, и огребаюсь полноценным разрядом. — А-а-а! Вот зачем это надо было?
Хватаю листок и вытерев его об шорты принимаюсь писать:
“ По проходу меж столиками носится ребенок. Мальчишка. Лет пяти-шести. В руках у него игрушечный самолет с пропеллером. Пропеллер крутится. Не очень споро, но заметно. Мальчишка для надежности подталкивает его пальцем с криво обстриженным ногтем. “Ж-ж-ж-ж!” — Гудит мальчишка шмелем-переростком. В зал входит пожилая пара и усаживается у входа. Следом за ними — молодая девушка с рюкзачком. Зеленым. В кармашке рюкзака — бутылка с водой. Под клапаном, кажется, куртка. Зачем она ей в такую жару? Девушка обводит зал взглядом и замирает. В дальнем углу, слева от стойки, сидит пара. Родители мальчишки. Муж сидит лицом ко входу. Наткнувшись на взгляд вошедшей, он неожиданно замирает и съеживается, заметно побледнев. Девушка и вовсе окаменевает. Ей на встречу поднимается молодой человек в кожаном пиджаке. “Ну и славно, — обрадовался я, — и все таки он ждет девушку!” Но она вовсе не смотрит на него. Молодой человек приглашающе машет, но девушка продолжает смотреть на отца мальчика. Пауза длится, кажется, бесконечность. Даже пылинки, хороводившиеся в солнечном свете застыли, боясь даже пошевельнуться. Даже мальчишка и тот с удивлением уставился на странную посетительницу.
— И… — жалко бормочет отец мальчика, — Ида?
Губы девушки слегка дрогнули и сжались. Глаза, это видно даже отсюда — потемнели.
Мать мальчишки, споткнувшись о заготовленную на зиму тираду, с удивлением посмотрела на мужа.
— Ты что — не слушаешь? — Изумленно тянет она. Но натолкнувшись на совершенно немыслимое невнимание с его стороны, оборачивается и ”
Швыряю на стол карандаш. И впиваюсь взглядом в бокал Карлсберга.
“Бах!— говорю неожиданно онемевшими губами, — бах…”
Кот соскакивает с балюстрады и нервно подергивая хвостом уходит в густую белую пыль заполнившую все пространство вокруг нас.
Бах!
Берег моря. Кафе. «Девушка! Немедленно выйти! Девушка!» Легкий укол в спину. Уже не столь сильный, как раньше. Далекие сирены амбулансов, несущихся к эпицентру событий. Слабый запах гари в солнечных лучах. На спасательной вышке часы переключаются с температуры воды на время. 10:58. Нижняя черточка в цифре восемь не загорелась. Легкий привкус горечи на замерших пыльных губах.
воскресенье, 21 августа 2016 г.
Галопом по. День девятый
Погода, опомнившись, снова присоединилась к нашей процессии и мы, воодушевленные этим фактом, двинулись в Крумлов. Это совсем рядом. Помахав на прощание хозяйке гостиницы, проводившей нас до машины.
Крумлов оказался очень ярко раскрашенным, почти лубочным. Мы бродили по улочкам, фотографировали что попало и друг друга. На большой карте достопримечательностей обнаружил маген давид и надпись “синагога”.
— Пойдем, поищем? — предложил я, прокладывая мысленно маршрут.
— Найдем?
— Конечно! Что тут искать-то? — уверенно сказал мой внутренний чемпион по спортивному ориентированию. Я когда-то в школе довольно серьезно этой забавой увлекался.
Синагогу мы, кстати, так и не нашли.
— Мда… — промямлил пристыженный я, — круто они маскируются, однако, что твои контрольные пункты.
Что такое “контрольные пункты” я объяснять на стал, да и жена не проявила никакого интереса к моим юношеским увлечениям.
Мы посидели в кафе, на берегу Влтавы, переполненной туристами на разномастных плавсредствах и решили, что плавать мы точно не хотим, а потому - едем в Прагу. Мне нужно сдать машину и поругаться на тему недолитого(или слитого) бензина в баке, а жене распаковать вещи. Нам тут предстоит прожить еще несколько дней в полной неге ничегонеделания.
Перед самой Прагой, километров пятидесяти не доезжая до, угодили в пробку. Гранд пробка. Оказывается, все те пробки что были до того, — были просто прелюдией к этой. Так, легкий разогрев. Эта пробка тупо стояла. Можно было выйти, погонять в футбол и догнать свое авто сдвинувшееся метров на пять. Помните, “Falling Down” с Майклом Дугласом? Вот. Именно в такой пробке мы и стояли, правда, без поползновений на убийство. От этого нас спас Вейз. “Через сто метров сверните налево!, — скомандовал вдруг он. — Мы выиграем пол часа!”
И мы, удрав на проселочную дорогу, сделали крюк километров в двадцать но объехали зону мертвого штиля.
— Ура, — сказал я, — Прага!
— Долго еще? — Спросила жена.
— Вейз говорит — минут десять.
Тут мы нырнули в туннель. И вейз потерял ориентацию. Всякую. И принялся нести бред.
— Мать! — Сказал я громко. На самом деле поименование матери со всеми полагающимися эпитетами заняло у меня минут пять.
— Как в Париже, — сказала жена, — там тоже туннели вокруг города.
— Здесь - вдоль. — прервал я свое словоизлияние и обретя, на время, связную речь, — и в Париже, уж не знаю как, но навигатор ориентацию не теряет. Все. Выезжаем на первом же выезде и пусть эта погань отрабатывает электричество, что я на него трачу!
Вейз, кстати, ничуть не смутился. Он снова загнал нас в трубу, но уже в обратном направлении. Зато я запомнил название нужного нам съезда.
Вечером мы пообедали в “У жбана” неподалеку от Тониного дама. Еда была обильной, а эль был отменным.
Собственно, все.
И да - на завтра у меня назначена встреча с Тик.
***
Если вы дочитали записки до этого места, знайте — я после этой встречи выжил. Сижу дома, правлю текст, написанный по заметкам во время поездки. Что самолет, не смотря на мелких вандалов, таки вылетел из аэропорта имени Вацлава Гавела и, что самое удивительное, приземлился в аэропорту имени Бен Гуриона. И даже с нами на борту.
Теперь, когда записаны эти слова, остается лишь думать, что следующее путешествие будет не хуже этого, а может даже и лучше. Я думаю, это будет Азия. Точнее, Кит… Нет, не буду загадывать, поездка в Китай у меня уже срывалась в последнюю минуту.
До встречи.
Крумлов оказался очень ярко раскрашенным, почти лубочным. Мы бродили по улочкам, фотографировали что попало и друг друга. На большой карте достопримечательностей обнаружил маген давид и надпись “синагога”.
— Пойдем, поищем? — предложил я, прокладывая мысленно маршрут.
— Найдем?
— Конечно! Что тут искать-то? — уверенно сказал мой внутренний чемпион по спортивному ориентированию. Я когда-то в школе довольно серьезно этой забавой увлекался.
Синагогу мы, кстати, так и не нашли.
— Мда… — промямлил пристыженный я, — круто они маскируются, однако, что твои контрольные пункты.
Что такое “контрольные пункты” я объяснять на стал, да и жена не проявила никакого интереса к моим юношеским увлечениям.
Мы посидели в кафе, на берегу Влтавы, переполненной туристами на разномастных плавсредствах и решили, что плавать мы точно не хотим, а потому - едем в Прагу. Мне нужно сдать машину и поругаться на тему недолитого(или слитого) бензина в баке, а жене распаковать вещи. Нам тут предстоит прожить еще несколько дней в полной неге ничегонеделания.
Перед самой Прагой, километров пятидесяти не доезжая до, угодили в пробку. Гранд пробка. Оказывается, все те пробки что были до того, — были просто прелюдией к этой. Так, легкий разогрев. Эта пробка тупо стояла. Можно было выйти, погонять в футбол и догнать свое авто сдвинувшееся метров на пять. Помните, “Falling Down” с Майклом Дугласом? Вот. Именно в такой пробке мы и стояли, правда, без поползновений на убийство. От этого нас спас Вейз. “Через сто метров сверните налево!, — скомандовал вдруг он. — Мы выиграем пол часа!”
И мы, удрав на проселочную дорогу, сделали крюк километров в двадцать но объехали зону мертвого штиля.
— Ура, — сказал я, — Прага!
— Долго еще? — Спросила жена.
— Вейз говорит — минут десять.
Тут мы нырнули в туннель. И вейз потерял ориентацию. Всякую. И принялся нести бред.
— Мать! — Сказал я громко. На самом деле поименование матери со всеми полагающимися эпитетами заняло у меня минут пять.
— Как в Париже, — сказала жена, — там тоже туннели вокруг города.
— Здесь - вдоль. — прервал я свое словоизлияние и обретя, на время, связную речь, — и в Париже, уж не знаю как, но навигатор ориентацию не теряет. Все. Выезжаем на первом же выезде и пусть эта погань отрабатывает электричество, что я на него трачу!
Вейз, кстати, ничуть не смутился. Он снова загнал нас в трубу, но уже в обратном направлении. Зато я запомнил название нужного нам съезда.
Вечером мы пообедали в “У жбана” неподалеку от Тониного дама. Еда была обильной, а эль был отменным.
Собственно, все.
И да - на завтра у меня назначена встреча с Тик.
***
Если вы дочитали записки до этого места, знайте — я после этой встречи выжил. Сижу дома, правлю текст, написанный по заметкам во время поездки. Что самолет, не смотря на мелких вандалов, таки вылетел из аэропорта имени Вацлава Гавела и, что самое удивительное, приземлился в аэропорту имени Бен Гуриона. И даже с нами на борту.
Теперь, когда записаны эти слова, остается лишь думать, что следующее путешествие будет не хуже этого, а может даже и лучше. Я думаю, это будет Азия. Точнее, Кит… Нет, не буду загадывать, поездка в Китай у меня уже срывалась в последнюю минуту.
До встречи.
суббота, 20 августа 2016 г.
Галопом по. День восьмой
Проснулся от тяжелого взгляда Моцарта с портрета на стене. И шума дождя. “Хрена тебе, — подумал я, — не дождешься” И повернулся на другой бок. На другом боку меня встретил взгляд жены. Не такой тяжелый как у Моцарта, но тоже ободряющий.
— Мы тут завтракать не будем, — известила меня жена.
— Так тут и негде. — согласился я и стал собираться.
Всю нашу дорогу, с самого первого дня запас хорошей погоды мы возили с собой. На всякий случай. Мы решили, что так практичней, чем возить с собой еще один чемодан с одежной на все случаи жизни. Погода с нами тоже согласилась и была третьей в нашем путешествии. Вместо лишнего чемодана. Но вот после Зальцбурга произошел сбой. Мелкий нудный дождь провожал нас до самой границе с Чехией. Тот факт что мы пересекли границу мы отметили сразу: дома. Дома стали совершенно другими. Ну и указатели на чешском языке, разумеется. Радио все продолжало говорить на немецком. Но я быстро отыскал чешскую станцию. Я во всех странах настраиваю радио на местную станцию. Не важно какую. И слушаю, как говорят, смеются. Какую рекламу слушают. Какую музыку. Классическую музыку, кстати, я только перед Зальцбургом обнаружил. А отъехал от него на сто километров и все. Снова одна попса. По Германии ехали убился, пока отыскал станцию с немецкой музыкой. В основном - американская. Даже у нас ее меньше в процентном соотношении.
Чешске Будейовицы встретили нас солнцем, переходящим в дождь. И обратно. Пять минут так, пять минут обратно. Все разнообразие.
— Я кажется понимаю, почему Швейк сюда не рвался, — сказал я выруливая к гостинице по улочкам столь тесным, что два ишака там разойдутся с трудом.
— Дождь, — вздохнула жена.
Да, не поспоришь. Я посмотрел на гугловскую подсказку:
— Пятнадцать градусов в тени. Их лето — наша зима.
Гостиница “Богемия” отыскалась сразу. Она была единственным запертым на улице зданием.
— Да твою ж ты мать! — огорчился я, — снова!?
— Ну, может погуляем? — Сказала жена, — А ты уверен что это и есть наша гостиница?
— Да вот же — написано: “Ресторан “Богемия” открыт с двух часов дня и до полуночи.””
Отошел на сколько позволяла ширина улицы, то есть на один шаг и осмотрел фасад. На нем красовалась вывеска “Гостиница и ресторан “Богемия”.
Обошел соседние здания пытаясь выяснить: а существует ли до сих пор гостиница или дано уже закрылась? На мой стук, по крайней мере, никто в таинственном здании не откликнулся.
Я уже начал садиться в машину, чтобы поискать стоянку, как дверь отворилась и на улицу вышел мужик старообрядческой наружности лет, сорока на вид.
— Ух ты! — Сказал я прервав посадку собственного организма внутрь уже изрядно поднадоевшей машины, — вы из гостиницы?
— Да! — Обрадовался Старообрядец, — а вы — новые постояльцы? Как здорово, что я сегодня так рано пришел! У нас же заселение с четырех. Но вы пока погуляйте — комната еще не готова.
— А машина? - Спросил я с тайной надеждой и кивая на знаки запрета парковки.
— А у нас во дворе стоянка есть. Сейчас.
Он сбегал за картой и рассказал как по ихним односторонним улочкам можно вырулить в их двор. “Минут десять всего!”
Я пошел к машине и открывая дверку обнаружил, что мой мобильник валяется в луже около машины. Не запароленный, с открытыми финансовыми сервисами. “Молодец!” порадовался я и дал себе слово немедленно запаролить дурной агрегат.
— А вы откуда будете? Поинтересовался он, когда я запарковал машину.
— Из Израиля
— Ух ты! — обрадовался он, — вы у нас первые израильтяне!
И мы отправились гулять по историческому центру. Центр бы мал и мил. За каких-то пол часа мы обошли все достопримечательности и решили увеличить круг. Просто так, чтобы время убить. А убивать было что. Но нечем, как оказалось. Часа через полтора мы проходили вновь мимо гостиницы и нам на встречу выбежал все тот же мужик и начал зазывно махать руками:
— Все! Вы можете уже заселяться. Моя жена очень быстро все приготовила, слава Богу, и вам не придется ходить под дождем!
Жена старообрядца оказалась очень милой худенькой женщиной. Быстро оформив бумажки, она вручила нам пароль от вайфая и проводила в комнату. Это была самая лучшая за всю нашу поездку гостиница. В ресторане управлялся старообрядец — он оказался шефповаром, а всем остальным заведовала его супруга. В процессе выяснилось, что он и по русски разговаривает неплохо, но не очень охотно. Переходя на хороший английский при первой же возможности. Хозяйка по русски не говорила вовсе.
Хозяин извинившись за столь ранний час, сказал что у него еще ничего не готово и предложил нам сходить пообедать в ресторан
неподалеку. “Он даже в гугле есть”, — сообщил он нам.
Ресторан и правда был знаменит. По крайней мере, в нем было полно иностранных туристов. Я скривился: предпочитаю есть в местных забегаловках, в которые туристы не забредают. Но - делать нечего и мы сделали заказ.
Жареные ребра - килограмм. Две кружки пива и две стопки сливовицы. Триста девяносто крон. У нас за эти деньги можно было бы заказать лишь сливовицу. Или пиво. Или грамм двести сырого мяса. Если повезет.
Дальше гулялось уже как-то веселее. Так как все достопримечательности, собственно, уже были осмотрены, то жена гулял по магазинам, а я по пиву. Так день и пролетел.
Вечером я еще посидел в баре, а потом жена вернулась с контрольной пробежки по лавкам и мы поужинали. За соседним столиком ужинала компания, в разговорах которой принимали самое живейшее участие стоявшая за барной стойкой хозяйка и бегавший с кастрюлями хозяин в большом поварском колпаке.
— Может завтра, до того, как ехать в Прагу заглянем в Крумлов? — Спросил я.
— Давай заедем, — согласилась жена. — Нам и Тоня советовала.
Значит завтра - Крумлов и Прага.
— Мы тут завтракать не будем, — известила меня жена.
— Так тут и негде. — согласился я и стал собираться.
Всю нашу дорогу, с самого первого дня запас хорошей погоды мы возили с собой. На всякий случай. Мы решили, что так практичней, чем возить с собой еще один чемодан с одежной на все случаи жизни. Погода с нами тоже согласилась и была третьей в нашем путешествии. Вместо лишнего чемодана. Но вот после Зальцбурга произошел сбой. Мелкий нудный дождь провожал нас до самой границе с Чехией. Тот факт что мы пересекли границу мы отметили сразу: дома. Дома стали совершенно другими. Ну и указатели на чешском языке, разумеется. Радио все продолжало говорить на немецком. Но я быстро отыскал чешскую станцию. Я во всех странах настраиваю радио на местную станцию. Не важно какую. И слушаю, как говорят, смеются. Какую рекламу слушают. Какую музыку. Классическую музыку, кстати, я только перед Зальцбургом обнаружил. А отъехал от него на сто километров и все. Снова одна попса. По Германии ехали убился, пока отыскал станцию с немецкой музыкой. В основном - американская. Даже у нас ее меньше в процентном соотношении.
Чешске Будейовицы встретили нас солнцем, переходящим в дождь. И обратно. Пять минут так, пять минут обратно. Все разнообразие.
— Я кажется понимаю, почему Швейк сюда не рвался, — сказал я выруливая к гостинице по улочкам столь тесным, что два ишака там разойдутся с трудом.
— Дождь, — вздохнула жена.
Да, не поспоришь. Я посмотрел на гугловскую подсказку:
— Пятнадцать градусов в тени. Их лето — наша зима.
Гостиница “Богемия” отыскалась сразу. Она была единственным запертым на улице зданием.
— Да твою ж ты мать! — огорчился я, — снова!?
— Ну, может погуляем? — Сказала жена, — А ты уверен что это и есть наша гостиница?
— Да вот же — написано: “Ресторан “Богемия” открыт с двух часов дня и до полуночи.””
Отошел на сколько позволяла ширина улицы, то есть на один шаг и осмотрел фасад. На нем красовалась вывеска “Гостиница и ресторан “Богемия”.
Обошел соседние здания пытаясь выяснить: а существует ли до сих пор гостиница или дано уже закрылась? На мой стук, по крайней мере, никто в таинственном здании не откликнулся.
Я уже начал садиться в машину, чтобы поискать стоянку, как дверь отворилась и на улицу вышел мужик старообрядческой наружности лет, сорока на вид.
— Ух ты! — Сказал я прервав посадку собственного организма внутрь уже изрядно поднадоевшей машины, — вы из гостиницы?
— Да! — Обрадовался Старообрядец, — а вы — новые постояльцы? Как здорово, что я сегодня так рано пришел! У нас же заселение с четырех. Но вы пока погуляйте — комната еще не готова.
— А машина? - Спросил я с тайной надеждой и кивая на знаки запрета парковки.
— А у нас во дворе стоянка есть. Сейчас.
Он сбегал за картой и рассказал как по ихним односторонним улочкам можно вырулить в их двор. “Минут десять всего!”
Я пошел к машине и открывая дверку обнаружил, что мой мобильник валяется в луже около машины. Не запароленный, с открытыми финансовыми сервисами. “Молодец!” порадовался я и дал себе слово немедленно запаролить дурной агрегат.
— А вы откуда будете? Поинтересовался он, когда я запарковал машину.
— Из Израиля
— Ух ты! — обрадовался он, — вы у нас первые израильтяне!
И мы отправились гулять по историческому центру. Центр бы мал и мил. За каких-то пол часа мы обошли все достопримечательности и решили увеличить круг. Просто так, чтобы время убить. А убивать было что. Но нечем, как оказалось. Часа через полтора мы проходили вновь мимо гостиницы и нам на встречу выбежал все тот же мужик и начал зазывно махать руками:
— Все! Вы можете уже заселяться. Моя жена очень быстро все приготовила, слава Богу, и вам не придется ходить под дождем!
Жена старообрядца оказалась очень милой худенькой женщиной. Быстро оформив бумажки, она вручила нам пароль от вайфая и проводила в комнату. Это была самая лучшая за всю нашу поездку гостиница. В ресторане управлялся старообрядец — он оказался шефповаром, а всем остальным заведовала его супруга. В процессе выяснилось, что он и по русски разговаривает неплохо, но не очень охотно. Переходя на хороший английский при первой же возможности. Хозяйка по русски не говорила вовсе.
Хозяин извинившись за столь ранний час, сказал что у него еще ничего не готово и предложил нам сходить пообедать в ресторан
неподалеку. “Он даже в гугле есть”, — сообщил он нам.
Ресторан и правда был знаменит. По крайней мере, в нем было полно иностранных туристов. Я скривился: предпочитаю есть в местных забегаловках, в которые туристы не забредают. Но - делать нечего и мы сделали заказ.
Жареные ребра - килограмм. Две кружки пива и две стопки сливовицы. Триста девяносто крон. У нас за эти деньги можно было бы заказать лишь сливовицу. Или пиво. Или грамм двести сырого мяса. Если повезет.
Дальше гулялось уже как-то веселее. Так как все достопримечательности, собственно, уже были осмотрены, то жена гулял по магазинам, а я по пиву. Так день и пролетел.
Вечером я еще посидел в баре, а потом жена вернулась с контрольной пробежки по лавкам и мы поужинали. За соседним столиком ужинала компания, в разговорах которой принимали самое живейшее участие стоявшая за барной стойкой хозяйка и бегавший с кастрюлями хозяин в большом поварском колпаке.
— Может завтра, до того, как ехать в Прагу заглянем в Крумлов? — Спросил я.
— Давай заедем, — согласилась жена. — Нам и Тоня советовала.
Значит завтра - Крумлов и Прага.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)