Крыша

   Сегодня гуляли с Мелким и было скучно.  Вечно зевающее поутру  сиреневое небо  в крапинку, лиловые как табуретка деревья,   играющие в пятнашки на проезжей части,  и река.  То выходящая из берегов, в попытке прийти в себя, то уходящая вглубь, чтобы выйти.  Скука смертная.
   Водители грузовиков, пролетающие на небольшой высоте над крышами домов, глядят на деревья дерущиеся за право первым запятнать толстого солнечного зайца страдающего одышкой, и сдержанно улыбаются в густо напомаженные  усы: "Дети, ну чисто дети!"
   Грузовики тем временем столпились в песочнице во дворе дома в котором  живет разумная  собачка и обсуждают вчерашний футбол: " Здорово наши им наваляли, а!  Это кто это наши? Да ты сам-то,  кто такой?... "
  Дальше я не слышу:  мы с Мелким перебираемся через ущелье, в глубине которого едва угадывается река, ушедшая глубоко от себя и подавшая на развод с разделом берегов на левый и правый, по каменному мостику, построенному гномом Душечкиным для зайца Фертифлюка. "Как он сюда попал? " —   думаю я едва сдерживая зевок. 
—  Пришел, —  не удержался от комментария Мелкий.
—  Как, пришел? - зевок таки вырвался и полетел к солнцу, бякая, да шмякая крылышками.
—  Не выдержал,таки, —  хмыкает Мелкий, - бедненький!  
   Я дергаю его за поводок —  не хами, лангет!
   Мост, пока мы отвернулись, потихонечку сбежал.  Вместе с рекой, по всей видимости. Проводив глазами зевок, помахал рукой водителям грузовиков, но они не обратили на меня никакого внимания: ловко орудуя совковыми лопатами, они тушили горячий кофе сахарным песком с ванилью -  им было не до меня.
   Деревья носили одного из своих с криками радости.
  —  Забил, —  сказал мне Мелкий, —  вчера по телевизору сообщали в завтрашних новостях, вот они и стараются соответствовать.
 —  Я так и понял, —  устал я от непрерывного понимания, —  Хотя и непонятно —  за что?  Пойдем лучше домой, уж больно тут скучно, дома можно хоть крестиком по-вышивать, у меня и пяльцы новые есть.
 —  Если меня, то пойдем. —  согласился Мелкий,
 —  Тебя, конечно, кого же еще...
   И мы пошли домой, хотя дом еще не подозревал нашем приходе.