Бабушка

     Рамат-Ган. Это город такой в черте Тель Авива. В черте же города Рамат-Ган уместился  город Гиватаим, где я тогда и жил.
  Улицы во всех этих городах, как вы сами понимаете, особой ширшиной не отличаются. Надо же было как-то эту матрешку собирать - не до дорог тут. Вот и вышло так, что кроме пары совсем уж центральных улиц, остальные могли похвастаться  шириной,   достаточной, чтобы два ишака могли разойтись, не особо ободрав шкуру о стены и друг о дружку.
    Благосостояние еврейского народа росло не сопоставимо с инфраструктурами и как результат - улицы битком забиты припаркованными вертикально и на боку стоящими машинами, а в середине - змеиная тропа. Так, что каждый раз разъехавшись со встречной машиной я привычно удивлялся тому, что не слышу скрежета обдираемого с боков металла.

   Едем мы как-то с семьей.  Домой, как сейчас помню. Я в благодушном состоянии: впереди - упаковка пива и разные ништяки с базара.  И все это в пятницу вечером... Эххх!
  Едем, надо сказать, из Рамат-Гана в Гиватаим( "два холма", на историческом языке )  и, соответственно, движемся по извилистой улочке в гору, с небольшим таким, еле заметным  уклоном.  
  Вдруг из-за поворота, нам на встречу выезжает, таки,  самобеглая каляска марки "Тойота" и катится под уклон. Прямо на нас.
  Сама катится. Ибо в машине никого нет. Удрать - некуда.  Разве, что подпрыгнуть, но моя ласточка, по крайней мере в те времена, таким трюкам обучена не была. И я лихорадочно принялся искать место куда бы втиснуться так, чтобы эта зараза, движущаяся легким противолодочным зигзагом проскочила мимо меня и врезалась, если уж ей так приспичило, во что нибудь другое. Да хоть в столб, например. На улице полно столбов и кроме меня!
   Машина катилась не торопясь. Она, явно, только что сошла с ручника и в задумчивости двинулась по наклонной, никуда особо не торопясь.
   Ну, что я вам могу сказать - место я нашел. В такие минуты в человеке просыпается, просто таки,  звериное чутьё. Тем более, когда за машину еще не все выплачено. А платить за груду металлолома до того обидно, пусть и страховка,  да еще и вечер, так долго и нежно лелеемый вечер с пивом и любимой книжкой... Дудуки!
  Я впечатался машиной в бережно припаркованный поглубже на тротуар мерседес и освободил проезд, как я надеялся, для этого флибустьера.  И обреченно принялся ждать неизбежного. Мысль о том, что мне удастся выпутаться из  этого происшествия невредимым, выглядела крайне смехотворной.
   Я мысленно подсчитывал убытки и планировал, где и как я буду ремонтировать своего Россинанта, когда Летучий Голландец  поравнялся  с нами и... плавно скользнул мимо.
  Я с открытым ртом уставился в нее и увидел то, чего невозможно было разглядеть ранее: машина оказалась населена.
  За рулем, вытянув шею, сидела крошечная старушка. Вперед она смотрела сквозь руль снизу. С такого положения можно увидеть, разве что,  верхушки деревьев и тех самых столбов, что, как я надеялся, примут посильное участие в моей  судьбе.  Старушка смотрела строго, вцепившись ручками в огромный, не по росту, штурвал, и я как-то не рискнул бибикать, опасаясь неизбежной катастрофы.

Пиво в тот вечер было вкусным как никогда.